Журнал 3 от 2023 года №47
Б.Н. Рыжов - Системная психология
Б.Н. Рыжов - История псих-ой мысли
Содержание №47 2023

Психологические исследования


Романова Е. С., Абушкин Б. М. Актуальные задачи личностного развития школьников для повышения эффективности их учебной деятельности

Бразгун Т. М., Ткачева В. В. Психологическое консультирование как инструмент выявления особенностей родительско-детских отношений в семьях детей с ОВЗ

Злобина М. В., Краснорядцева О. М. Многомерность психологических характеристик феномена «толерантность (интолератность) к неопределенности»

Лигай Л. Г., Данилова Е. Ю., Земченкова В. В. Системный социально-психологический анализ проблем подготовки научных и научно-педагогических кадров

Дядык Н. Г. Системный анализ взаимосвязи буллинг-структуры и психологической атмосферы в школьном коллективе

Кучарин Е. А., Котова Е. В. Взаимосвязь ревности и привязанности в юношеском возрасте

К юбилею В. И. Лубовского


Богданова Т. Г., Назарова Н. М. В. И. Лубовский и современная специальная психология

Лубовский Д. В. Значение работ В. И. Лубовского для специальной психологии и практики обучения детей с нарушениями в развитии

Лубовский В. И. Что такое «структура дефекта»? (аннотация к статье С. М. Валявко)

Информация


Сведения об авторах журнала «Системная психология и социология», 2023, № 3 (47)

Наши партнеры
 

Захарова И. А. КОМПЕНСАТОРНЫЙ ПОТЕНЦИАЛ ПРИ НОРМАЛЬНОМ И ПАТОЛОГИЧЕСКОМ СТАРЕНИИ

Журнал » 2013 №7 : Захарова И. А. КОМПЕНСАТОРНЫЙ ПОТЕНЦИАЛ ПРИ НОРМАЛЬНОМ И ПАТОЛОГИЧЕСКОМ СТАРЕНИИ
    Просмотров: 12526

КОМПЕНСАТОРНЫЙ ПОТЕНЦИАЛ ПРИ НОРМАЛЬНОМ И ПАТОЛОГИЧЕСКОМ СТАРЕНИИ

 

Захарова И. А.

РНИМУ им. Н. И. Пирогова, Москва

 

 

Статья представляет собой обзор современных и исторически сложившихся взглядов на возможность компенсации в позднем возрасте. Освещены вопросы сопоставления понятий «нормального» и «патологического» старения в контексте реализации компенсаторного потенциала, в том числе при осуществлении когнитивного функционирования. Теоретический обзор позволяет осуществить постановку проблемы для дальнейших исследований в сферах геронтологии и гериатрии.

Ключевые слова: старение, поздний возраст, компенсация, адаптация, потенциал, геронтология, гериатрия.

 

 

COMPENSATORY POTENTIAL IN NORMAL AND

 PATHOLOGICAL AGING

 

 Zakharova I. A.

Pirogov Russian National Research Medical University , Moscow

 

This article is an overview of modern and historical views on the possibility of compensation in later life. There are questions of compassion of normal and pathological aging in the context of compensatory potential, including mechanisms of cognitive functioning. The theoretical review allows making the problem setting for future researches in sphere of gerontology and geriatrics.

Key words: aging, later life,  compensation, adaptation, potential, gerontology, geriatrics.

 

Введение

 

Дискуссионным является  вопрос целесообразности работы с лицами пожилого возраста, а также наличие мишеней воздействия с целью улучшения когнитивного функционирования и предотвращения патологических форм психики в позднем возрасте. Теоретический обзор сведений по вопросам компенсации и адаптации в позднем возрасте позволит описать постановку проблемы для дальнейших эмпирических исследований.

 

1 Понятие о нормальном и патологическом старении

 

В зарубежной литературе [14, 16, 17] большое внимание уделяется разработке критериев для разведения понятий нормального и патологического старения. Важным вопросом представляется соотношение двух вариантов старения.

Спорным является правомерность употребления понятия «нормального» старения, как такового, поскольку на определенном этапе жизненного пути пожилой человек является носителем достаточного спектра заболеваний. Прежде всего, к таковым относится гипертоническая болезнь, которая является фактором предрасположенности развития деменции сосудистого генеза. В некоторых источниках [5, 14] старение представлено в виде оси континуума, где на одном полюсе находится нормальный вариант, а на другом - патологический. При том между данными полюсами есть варианты старения, которые заслуживают определенного внимания и не относятся к нормальному функционированию. Таковым можно считать умеренное когнитивное нарушение (MCI). Изменения памяти, характерные для умеренного когнитивного снижения считаются патологическими, а не вариантом нормального снижения функции. Таким образом, носители MCI признаны группой риска для возникновения деменции различного этиопатогенеза. Согласно данным исследований в течение 4 лет 40 % людей, страдающих MCI, приобретают диагноз DAT (деменция Альцгеймеровского типа), а через 9, 5 лет эта цифра возрастает до 80%.

 В отечественной литературе [2, 5, 7] большинством принято разводить нормальное и патологическое старение, представлять их не на одной оси, а как разные и противоположные варианты развития психики в позднем возрасте. Нормальное биологическое старение характеризуется определенным темпом и последовательностью возрастных изменений, соответствующих биологическим, адаптационно-регуляторным возможностям человеческой популяции. Патологическое старение  характеризуется более ранним развитием возрастных изменений или большей их выраженностью в тот или иной период жизни человека. Преждевременному старению способствуют перенесенные заболевания, неблагоприятные факторы окружающей среды, которые могут воздействовать на разные звенья цепи возрастных изменений, ускорять или усиливать их обычный ход. На клиническом уровне патологическое старение сопровождается развитием разнообразных клинических синдромов аффективного, ипохондрического спектра. В общей картине психопатологии позднего возраста деменции занимают центральное место.

Важным постулатом является представление о сходстве в количественных мозговых изменениях, происходящих при нормальном и патологическом старении. Это выражается в виде уменьшения массы мозга, атрофии нервных клеток, сглаживании извилин, расширении мозговых желудочков. Наряду с количественными сходствами ярко представлены различия в качественных изменениях мозговой структуры и организации выполнения функций. В патологии отражаются особенные и специфические изменения мозговой ткани. Обобщение данных литературных источников в контексте сравнительного нейропсихологического анализа состояния высших психических функций указывают на ряд различий, существующих при нормальном и патологическом старении.

Отмечается, что при нормальном старении первично страдает функционирование первого блока мозга, что выражается в смещении баланса нейродинамических параметров психической активности в сторону преобладания тормозных процессов. Это проявляется в замедлении темпа психической деятельности, трудностях  в формировании новых навыков, латентности на начальных этапах выполнения различных действий, сужении объема психической активности при выполнении действий, требующих одновременного удержания в памяти и выполнении различных программ. При патологическом старении данные признаки сочетаются с глобальными изменениями в мнестико-интеллектуальной сфере. И наряду с патологическим функционированием первого блока мозга отмечается дисфункция со стороны третьего блока мозга.

На основании вышеизложенного можно говорить еще об одном различии при данных вариантах старения. При нормальном - возможна произвольная ауторегуляция деятельности, что обеспечивает возможность изменения стратегий поведения, направленность на компенсацию и преодоление дефицитарности. При нормальном старении возможно активное использование внешних и внутренних средств компенсации. К ним относятся использование наглядных опор, перевод действия во внешний план с поэтапным выполнением программы, смена стратегии симультанного целостного решения задач на сукцессивную, нередко с включением речевой регуляции. На данном этапе онтогенеза интеллект в большей мере направлен на саморегуляцию психической активности, нежели на познание мира. При патологическом старении компенсация наблюдается лишь на определенных этапах. В большей мере можно говорить о невозможности регуляции собственной деятельности из-за глобальных поражений интеллекта и первичной дисфункции третьего блока мозга, когда дефект может не осознаваться пациентом. При нормальном старении допустимо предположение об изменении функциональной иерархии мозговых структур, где лобные доли получают большую приоритетность, чтобы осуществлять компенсаторную регуляцию. Следует отметить также высокую специфичность синдромов нарушения высших психических функций при патологическом старении по сравнению с нормальным. Если при нормальном старении можно неизменно говорить о дефицитарности первого блока мозга, то при патологическом варианте заинтересованность трех блоков мозга является вариабельной. Так, например,  для болезни Альцгеймера характерно наличие нейропсихологических симптомов, связанных с дисфункцией глубинных субкортикальных структур при относительной сохранности лобных долей. Для сенильной деменции, наоборот, наиболее выражены нарушения, идущие от лобных долей в сочетании с субкортикальными расстройствами. Сосудистые деменции характеризуются массивными субкортикальными симптомами при наличии фрагментарной кортикальной симптоматики.

Таким образом, можно говорить о трех основных различиях в протекании нормального и патологического старения. Во-первых, при нормальном старении первично поражается первый блок мозга, а при патологическом - третий блок, что позволяет сказать о различных координатах нарушения. Снизу-вверх в норме и сверху-вниз при патологии. Во-вторых: патологическое старение характерно широкой вариативностью синдромов, в то время как нормальное старение протекает по одной схеме. И в – третьих: при нормальном старении возможна компенсация дефекта, основанная на сохранности саморегуляции и контроля, которая невозможна при патологическом старении в связи с дисфункцией третьего блока мозга. В следующей  главе будет рассмотрен вопрос компенсации в рамках геронтологии и гериатрии, как основополагающий фактор для адаптации людей позднего возраста.

 

2 Проблема понимания компенсации в геронтопсихологии и гериатрии

 

Существует некоторое содержательное смещение, касательно предмета и объекта геронтопсихологии и геронтопсихиатрии. Определенные механизмы, существующие на пересечении дисциплин в конечном счете остаются незатронутыми. В рамках геронтологии рассматривается в основном физиологическая и социальная картина старения. Процессы психологической компенсации обсуждаются в срезе семейной, микросоциальной и межгрупповой ситуаций. Вместе с тем, регуляции функционирования высших психических функций не уделено должного внимания.

 Существуют лишь некоторые исследования в данной области. Так, Николюкина Н. Б. ссылается на П. Балтеса, который отмечает, что интеллектуальная сфера пожилого человека поддерживается посредством механизма избирательной оптимизации и компенсации [5]. Процесс избирательной оптимизации с компенсацией обладает тремя свойствами. Во-первых, адаптация к условиям биологического и социального старения с их возрастающим ограничением пластичности. Во- вторых, непрерывные изменения специализированных форм адаптации есть общая черта всего прижизненного развития.  В-третьих, индивидуальные избирательные компенсаторные условия, направленные на преодоление растущих с возрастом трудностей для сохранения полноценной жизни. Понятие «компенсация» считается слишком узким, поскольку в позднем возрасте следует говорить о целом ряде стратегий улучшения деятельности. Прежде всего, это селекция, как выбор и акцентирование внимания на более успешных сферах жизни. Следующая стратегия — оптимизация, а именно, уделение большего количества времени тренировке для поддержания навыка на необходимом уровне. И наконец, последняя стратегия- компенсация, т. е., использование особых стратегий деятельности, позволяющих за счет более сохранных звеньев регулировать более пострадавшие.

 В рамках гериатрии и геронтопсихиатрии процессу психологической компенсации не уделяется должного внимания, поскольку данный процесс является слишком недоступным для  психики позднего возраста. Таким образом, в рамках геронтопсихологии процесс психологической компенсации рассматривается больше в социальном аспекте, а в геронтопсихиатрии- механизмы адаптации и компенсации остаются мало затронутыми. Возникает проблема создания в рамках геронтопсихологии и гериатрии общего методологического аппарата, позволяющего оперировать  общими понятиями, и ставить совместные цели для данных смежных дисциплин.

 

3 Компенсаторный потенциал при нормальном старении

 

Основные исследования в сфере геронтологии позволяют выявить два основных подхода к пониманию старости  [5]. Первый подход- концепция «элиминирования» старости определяет старость, как болезнь, ненормальность, ориентируется при этом лишь на деструктивные процессы. Второй подход- концепция «нормальной» природы старения основывается на признании ее универсальности. Старение рассматривается как естественный и необратимый процесс. При этом в рамках данного подхода существует три разнонаправленные линии. Приверженцы одной говорят о старении, как необратимом процессе распада, нарастающей дезадаптации и дезинтеграции. Считается, что в данном возрасте нет  никаких новообразований, с ходом времени все функции подлежат распаду. Приверженцы другой линии говорят о неоднозначности процесса старения. Вместе с утратой определенного ряда функций отмечается появление новых, ранее не отмечаемых возможностей. Так, Сурнина О. Е. говорит в своей работе о снижении памяти, которое основано на трудностях извлечения следов из долговременной памяти при сохранности возможности утилизации информации [11]. В данном возрасте адаптационные возможности усложняются, приобретают новый, интегративный уровень функционирования. В рамках третьей линии разрабатывалось мнение, согласно которому все изменения позднего возраста носят адаптационный характер. В пользу данного положения  свидетельствуют описанные в зарубежной литературе изменения. Так, Ackerman S. J. говорит об уникальных особенностях человеческого мозга, направленных на достижение адаптационного результата. Во-первых, согласно исследованиям автора, мозг продолжает расти и развиваться на протяжении всей жизни. Это развитие происходит в двух направлениях: текущие изменения в сигнальных путях, а также добавление новых клеток мозга. Во- вторых: развитие мозга в зрелом и позднем возрасте, как в детстве, ориентируется в значительной степени на внешние стимулы, а не по спецификации в сами клетки мозга [14]. То есть, в позднем возрасте развитие мозга идет по линии не натурального, а социального развития и опосредуется социальными стимулами. В норме в человеке заложены все ресурсы, чтобы без трудностей пережить данный период жизни [6]. Данной позиции придерживается также Денисова Т.П., которая приводит много примеров перестройки функций и появления новых форм приспособительного реагирования. [3] Например, функция память носит иной, систематизированный вид с опорой на логические связи, появляется новообразование в виде мудрости, происходит мобилизация внутренних сил. Таким образом, процесс старения сам по себе является адаптационным для данного жизненного периода. В рамках данного подхода в психологической школе Б.Г. Ананьева был введен термин реституциализации как комплекса процессов восстановления, направленных на замедление старения и являющегося новообразованием позднего возраста. [5]

В контексте представленных подходов определенные новообразования позднего возраста рассматриваются по- разному. Например, С. К. Максимова отмечает, что чувство одиночества, свойственное для позднего возраста, является основным фактором дезадаптации на данном этапе онтогенеза. [5] В противовес данной позиции Л. Н. Молчанова в своей диссертационной работе указывает, что возникающее чувство одиночества и депрессия могут выступать, как компенсаторные проявления, позволяющие пожилому человеку сосредоточиться на сохранении собственной целостности. [9]

Говоря о позднем возрасте и понятии компенсации нельзя не отметить основные взгляды Анцыферовой Л. И. Автор говорила о правомерности выделения двух основных стратегий старения. Это сохранение себя как личности и сохранение себя как индивида [1]. Сохранение себя как личности подразумевает поддержание прежних социальных связей и установление новых, то есть активное участие в социуме. Сохранение себя как индивида направлено на отстранение от социума и поддержание внутреннего комфорта и стабильности. На определенном этапе онтогенеза человек выбирает для себя одну из этих стратегий. Разумеется, понятие «выбора» является условным, поскольку определяется теми условиями социального окружения и позицией человека по отношению к своему месту в обществе, а также детерминируется целым рядом аспектов, таких как: особенности личности, мотивация, система взглядов и убеждений. Если пожилому человеку свойственна стратегия сохранения себя как личности, то  он поддерживает социальные связи, включен в определенную структуру общества, его мотивационно- личностная сфера постоянно задействована и таким образом, у него происходит старение по нормальному типу. Если же человек выбирает для себя стратегию сохранения себя как индивида, то у него постепенно утрачиваются социальные связи, нарушаются функции регуляции и контроля. Со временем утрата значимых глубоких социальных связей ведет не только к снижению поведенческого контроля, но также к истощению чувствительности и заострению личностных черт. Их стратегия адаптации движется по замкнутому контуру, а мотивационно- личностная сфера постепенно деградирует и приобретает одновершинную структуру. Соответственно, люди, выбравшие первую стратегию, имеют больше возможностей для компенсации, тем те, которые выбрали стратегию сохранения себя как индивида. Это связано с отстранением от социума, и следовательно, перестройкой мотивационной сферы с изоляцией и ограничением своих возможностей. Фиксированность на определенных сферах жизни не позволяет гибко приспосабливаться к новым ситуациям.

В подтверждение и развитие данной гипотезы Анцыферовой Л. И. позднее были представлены данные диссертаций. Так, Молчанова Л. Н. в работе, посвященной социально-психологической детерминации особенностей мотивационно-эмоциональной сферы пожилых людей, проводила сравнение психологических особенностей двух групп пожилых людей, проживающих в семьях и лиц, исключенных из богатой социальной среды, проживающих в домах интернатах [9]. Сравнивалось две выборки лиц позднего возраста: люди, проживающие в семьях, и люди, находящиеся в домах- интернатах. Отмечается, что пожилой человек тем более успешен в позднем возрасте, чем в большее количество социально-ролевых систем он включен. У пожилых людей, проживающих в домах-интернатах выше показатели не только по шкалам депрессии и субдепрессии, но также у них отмечаются большие трудности в адаптации, поскольку они проживают в социально обедненной среде и постепенно утрачивают ранее свойственные для них роли: «Мать», «Дочь», «Хозяйка».

 В зарубежной литературе также имеются данные, подтверждающие значимость социальной включенности для адекватного функционирования человека. Ackerman S. в своей работе приводит данные исследования, проводимого еще в 60-е годы 20 века. Исследования проводилось на крысах. Одна группа крыс жила в среде, обогащенной различными стимулами, другая группа - в обедненной среде. Отмечается, что замеры массы головного мозга и количества нейронов свидетельствуют о благоприятном воздействии средового опосредования на морфофункциональную зрелость мозга. Автор книги экстрапорирует полученные данные и на человеческую популяцию [14].

Проблемой адаптации в позднем возрасте занималась Чернякова С. С. [13]. Данная работа посвящена выявлению закономерностей изменения адаптационных особенностей по мере взросления и старения (от 45 до 90 лет). Авторами указывается большое количество работ, направленных на раскрытие механизмов когнитивных изменений позднего возраста на фоне отсутствия работ, посвященных изменениям эмоционально-личностной сферы. В работе подчеркивается феномен порочного круга по которому закрепляется мотивационно-личностный дефицит в периоде инволюции. Нарастающее количество соматических трудностей, стрессовых факторов, колебаний настроения, социальных затруднений и утрачивание прежних социальных связей приводит к возникновению социальной дезадаптации, которая сама по себе закрепляет и утяжеляет проявление всех вышеперечисленных феноменов. Большой пласт выводов посвящен сравнению адаптационных возможностей по половому признаку. Для женщин в большей мере характерна интегральная реакция адаптации, в то время как для мужчин является большой сложностью адекватно реагировать на новые требования среды. Большие ресурсы женской части населения обуславливаются в большей мере выраженными феноменами гибкости, социальной подвижности и коммуникабельности. В то время, как для мужчин характерна жесткость социальных связей и ригидность взглядов, затрудняющих адаптацию. Эффективная возможность компенсации зависит также от ряда таких факторов, как уровень образования, возраст выхода на пенсию, наличие активной жизненной позиции, эмоциональная уравновешенность и многое другое [14].

В работе, посвященной исследованию психического благополучия в пожилом и старческом возрасте, Дубовик Ю. Б. приводит ряд факторов, способствующих высокому уровню благополучия и адаптации в позднем возрасте [4]. Выявлено, что в группе людей старческого и пожилого возраста, обладающих высоким уровнем психологического благополучия по сравнению с людьми с низкими показателями психологического благополучия достоверно выше средние значения показателей динамичности, эмоциональной реактивности, выносливости, активности и конфликтности в ценностной сфере. Таким образом, полученные данные еще раз подтверждают мысль о том, что в позднем возрасте для адаптации и адекватного психологического функционирования ключевым фактором является возможность психики динамично и гибко отвечать на действия окружающей среды. Однако, автором данной работы также указывается важная роль такого фактора, как «конфликтность в ценностной сфере», а именно, говорится о разрыве между потребностью в достижении внутренне значимых ценностных объектов и возможностью такого достижения в реальной жизни. То есть,  конфликт между реальным и идеальным состоянием пожилого человека стимулирует перестройку мотивационной сферы, подключая резервные источники организма и психики. Также в работе отмечается, что с возрастом увеличивается количество связей между показателями психологического функционирования и свойствами темперамента. Данный факт подтверждает предположение о нарастании связей между компонентами психологического благополучия и индивидными характеристиками в позднем возрасте. Чем старше становится человек, тем в меньшей степени его психическое благополучие зависит от социокультурных факторов, но в большей мере зависит от свойств темперамента, которые являются вариантом динамического реагирования и набором динамических характеристик.

Данные взгляды противоречат концепциям Анцыферовой Л. И., Молчановой Л. Н., которые в своих трудах говорят непосредственно о социальной включенности человека как основной из детерминант психического благополучия [1, 9]. Возникает вопрос о том, какая модель поведения в позднем возрасте - сохранения себя как индивида, нацеленная на поддержание своего биологического статуса или же сохранения себя как личности; заключающаяся в поддержании и расширении социальных связей является адаптивной в позднем возрасте. Таким образом, авторами по-разному видится возможность компенсации в позднем возрасте в норме, однако ее возможность не исключается, а рядом авторов считается ведущей в возрасте инволюции.

 

4 Компенсаторный потенциал при патологическом старении

 

В отличие от исследований, проводимых применительно к понятию нормального старения- при патологическом старении адаптационные и компенсаторные ресурсы практически не рассматриваются, поскольку считаются недоступными.

В 1988 г. В. М. Блейхер описал компенсаторные возможности позднего возраста при развитии психопатологического процесса и выделил четыре основных условия компенсации когнитивного дефекта [2]. Первое условие - нерезкая выраженность слабоумия. Блейхер Н. В. отмечает, что наряду с минус-симптомами в позднем возрасте большую роль в формировании синдрома играют плюс-симптомы, которые и являются компенсаторным потенциалом. Они выполняют роль «восполнения, сокрытия или актуального использования оставшихся возможностей». Компенсация дефекта возможна за счет упорядочивания деятельности на новой основе, например при атеросклеротическом ослабоумливании возможна компенсация снижения функции запоминания посредством введения определенных мнемотехник. Однако, данная возможность отмечается исключительно на ранних этапах дементного процесса. Второе условие - обусловленный патогенетическими механизмами и стереотипом развития заболевания тип течения деменции. Так, например, компенсация возможна на определенном этапе развития деменции при травматическом слабоумии и исключается при болезни Пика и сенильно - атрофической патологии. Третье условие компенсации (при наличии первых двух условий) -  взаимоотношения с окружающей средой, социально обусловленные возможности реадаптации больных, компенсаторная деятельность сохранившихся элементов интеллекта, стимулирование психической активности. В привычной жизни пожилого человека дефект меньше виден, нежели в иной социальной среде, поскольку страдающий индивид имеет определенный репертуар навыков, позволяющий ему справляться с жизненными трудностями. Необычная окружающая среда способствует заострению и большей прогредиентности ослабоумливающего процесса. Четвертое условие - преморбидные свойства интеллекта. Деменция значительно позже становится явной у людей с более высоким интеллектом и уровнем образования [2].

 Перейдем к обзору современных взглядов на проблему компенсации и адаптации. Исходя из описанных данных в работе Черняковой С. С., можно делать предположения о том, что в норме существует больше возможностей для компенсации по сравнению с группой патологии, поскольку задействовано больше гибких звеньев в осуществлении реагирования на новые требования среды [13]. Это обусловлено большей сохранностью динамического компонента функционирования на более базовом тоническом уровне, а также наличием гибких социальных связей. В то время как в группе патологии данные звенья редуцируются. В своей диссертации Кузнецова Т. А. предоставляет некоторые сведения об особенностях социальной адаптации у лиц с сосудистой деменцией и у страдающих деменцией альцгеймеровского типа. Один из главных постулатов, на который ориентируется автор в своей работе, заключается в следующем. В литературе показана тесная взаимосвязь между поведенческими нарушениями, когнитивным снижением, ухудшением социальной компетентности и трудностями повседневного функционирования. У пожилых людей есть огромный запас «пластичности», адаптационных способностей, которые не были востребованы социальной средой в течение жизни [8]. Основным положением является попытка установления причинно- следственных связей между когнитивными трудностями позднего возраста и нарушениями адаптивного функционирования в социуме.

 Таким образом, заявляется не только влияние когнитивного дефицита на трудности адаптации, но также возможность использования  возникающих трудностей в социальном функционировании, как одного из диагностических критериев, позволяющих на ранних этапах выявить начальные проявления ослабоумливающих процессов. В рамках исследования были обследованы пожилые люди, разделенные на три группы: условно здоровые (без выраженных соматических и психических нарушений), люди, страдающие сосудистой деменцией, а также пожилые с деменцией Альцгеймеровского типа. Выводы позволяют говорить о наличии прямой связи между выраженностью когнитивного дефицита и способностью к успешному повседневному функционированию. То есть, чем выраженнее дефицит, тем больше повседневных социальных затруднений.

Авторы указывают на необходимость сравнения данных субъективного и объективного исследований, поскольку такой показатель, как критичность к себе и состоянию своего здоровья является немаловажным. Пожилые люди, страдающие сосудистой деменцией, в большей мере склонны объективно оценивать свои затруднения, в то время как больные деменцией альцгеймеровского типа недооценивают выраженность своего дефекта. В данном случае данные внутренней и внешней оценки не совпадают, что еще раз подтверждает гипотезу о наличии прямолинейной связи между когнитивным дефицитом и наличием социальных затруднений.

 В диссертационной работе Сиденковой А. П., посвященной созданию психосоциальной модели поздних деменций, также косвенно затрагиваются факторы, влияющие на успешность адаптации в позднем возрасте. В данной работе идет рассмотрение не только тех проблем, которые испытывает человек, страдающий дементными расстройствами, но целый комплекс  психосоциальных закономерностей в диаде «больной-ухаживающий». Отмечается увеличение дезадаптации по мере нарастания дефекта. Неблагоприятным фактором является излишняя эмоциональная вовлеченность родственника-ухаживающего за больным. Считается, что некоторую долю дементных проявлений возможно сгладить только при комплексном биопсихосоциальном подходе стороннего медицинского, психологического и ухаживающего персонала [10].

 

5 Компенсация когнитивного дефицита при нормальном и патологическом старении

 

Отмечается ряд особенностей функционирования психики в позднем возрасте по сравнению с выборками более молодых людей. В данной главе представлены основные трудности пожилых людей в осуществлении психических когнитивных функций, таких как восприятие, внимание, память, мышление, речь и возможности их компенсации. Последние исследования, проводимые Корсаковой Н. К., Балашовой Е. Ю., Рощиной И. Ф., выявили трудности зрительно-пространственного гнозиса, лежащие в основе оптико-конструктивных затруднений[6]. Варианты компенсации при данных трудностях в норме рассматриваются с точки зрения реорганизация зрительного поля. При дементных проявлениях возникают  не только трудности оптико-пространственного звена, выражающиеся в большом количестве аграфических нарушений, трудностях зрительной памяти счетных операций, но также в специфических нарушениях восприятия. Для деменций свойственны псевдоагнозии. И хотя они не считаются истинными нарушениями гнозиса, выражаются в трудности обобщающей функции восприятия. При опознавании предметов пациенты выхватывают из целостного образа отдельные элементы, не могут соединить их в единый образ. Затрудняется восприятие зашумленных и наложенных изображений, т.к. отдельные части путаются, смешиваются с фоном. Пациенты фиксируются на каком-то отдельном элементе композиции и строят свои догадки согласно этому. При патологическом старении подобные дефекты не поддаются коррекции, поскольку имеют сложную схему нарушения. Гностическая функция не страдает сама по себе, она страдает вторично по отношению к более сложному опосредующему звену. Исследования времени простой реакции и реакции выбора показывают увеличение вариативности в группах пожилых людей. По мнению Э. Д. Смита, в процессе старения поле внимания суживается и «затуманивается». Периферия внимания практически совсем ослабевает, поэтому то, что находится в центре внимания у пожилых людей все меньше связывается с другими впечатлениями, мыслями и ощущениями, становится самодавлеющим и замкнутым [7].

Считается, что динамические возможности более всего подвержены изменениям позднего возраста, что выражается в общем преобладании процессов тормозимости по сравнению с процессами активации. Причиной тому являются биологические факторы, выражающиеся в количественных изменениях массы мозга, сглаживания области желудочков, замедлении процессов синаптической передачи. Отмечается, что снижение скорости переработки информации  может коррегироваться мобилизацией всех внутренних сил и появлением мудрости. Таким образом, нехватка энергетического потенциала сглаживается активной работой кристаллизованного интеллекта, лежащего в основе такого новообразования, как мудрость. При патологическом старении можно говорить о выраженных нарушениях внимания, что выражается в общем падении психической активности, инертности, ригидности, трудностях переключения, невозможности активного целенаправленного внимания. Характерны персеверации, в том числе системные, которые определяются нейрофизиологическими особенностями центральной нервной системы. Патологическая инертность раздражительного процесса и слабость активного торможения приводит к невозможности останавливать свою деятельность и менять ее в зависимости от вновь поставленных задач. Изменения динамического компонента деятельности является общим для нормального и патологического старения, однако различается в глобальности и силе проявления. Отмечается, что компенсация в случаях патологии возможна лишь на определенных этапах течения сосудистой деменции, поскольку оно носит флюктуирующий характер с возможностью смены этапов компенсации и декомпенсации. В норме проблемы внимания компенсируются появлением мудрости, возможностью отвлекаться от посторонних стимулов и акцентировать внимание на значимых объектах.

Выявляются неоднозначные нарушения памяти при нормальном старении. При исследовании группы лиц от 50 до 85 лет значительное снижение мнестической функции характерно для начального периода старения (от 50 до 65 лет). Показатели группы лиц от 65 до 75 лет приближаются к среднему показателю нормы. Полученные данные свидетельствуют о компенсаторных возможностях позднего возраста, которые в новой ситуации развития какое-то время являются недоступными, непривычными. Лица более старшего возраста (после 65) ориентируются на установление определенных связей, логических цепочек, которые облегчают воспроизведение. В возрасте инволюции опосредование становится значимым способом регуляции активности и помогает преодолеть возникающий когнитивный дефицит. Люди позднего возраста пользуются богатым спектром приспособительных механизмов: от сугубо внутренних: проговаривание, опосредование, установление связей, до чисто внешних: написание пометок, ведение дневников записей. Исследования доказали, что процесс узнавания, а также долговременная память находятся на том же уровне, что и в зрелости.

Однако происходит больший акцент на избирательности и логичности в установлении связей. Пожилой человек лучше запоминает актуальные для него данные, подкрепленные и опосредованные иными стимулами. Это происходит из-за того, что меняется ситуация развития. Человеку уже не нужно запоминать большие объемы разнородной и часто не связанной между собой информации, как это необходимо в подростковом или юношеском возрасте. В позднем возрасте происходит смена локуса внимания, и память приобретает иной вид. Таким образом, с возрастом отмечается расхождение двух уровней психической активности. Натуральная когнитивная деятельность выявляет тенденции к снижению, в то время как опосредование улучшает деятельность и постепенно становится самостоятельной компенсаторной формой активности. Из мнестических проблем при патологическом старении выявляются ослабление памяти на текущие события и события недавнего прошлого, а также амнестическая дезориентировка. Больные часто указывают более ранний год и возраст, часто называют девичью фамилию, а помещение больницы воспринимают, как местность, где жили в молодости. Таким образом, возникает определенный сдвиг ситуации в прошлое. Считается, что причиной данного феномена является патологическое оживление прошлого опыта и искаженное восприятие настоящего [2]. Отмечается относительная сохранность памяти на аффективно заряженные, значимые события.

Характерным феноменом нарушения памяти является фиксационная амнезия, т.е. невозможность запоминать новые знания. Даже после многократных повторений имени и фамилии экспериментатора, большинству больных невозможно дальнейшее произведение этой информации. Нарушена, как механическая, так и ассоциативная память, отмечаются трудности смыслового опосредования, или же они носят субъективный, значимый для пациента характер. Таким образом, в позднем возрасте при деменциях трудности компенсации основаны на дезорганизации логического, опосредующего компонента памяти, который является ведущим при нормальном старении.

С возрастом также отмечается снижение правильных ответов по методикам на интеллект. Модель «стареющего интеллекта» представлена угнетением подвижного интеллекта (абстрактное мышление, пространственное мышление, математические способности) при практически полностью сохранном кристаллизованном интеллекте (понятийное мышление, словарный запас, логика). Однако показатели по тестам интеллекта могут быть в отдельных случаях даже выше, нежели у молодых людей, что связано с опытом и длительной тренировкой, а также расширением общего запаса знаний. В патологических случаях отмечается снижение процессов обобщения и отвлечения. Для больных становится невозможным актуализация значимых признаков и отделение их от второстепенных. Суждения поверхностны, примитивны. Интеллект распадается «от простого к сложному». Сначала идет утрата более сложных интеллектуальных актов, затем утрачиваются и более примитивные, генетические ее формы. Относительно компенсации мыслительных функций можно сказать, что в норме появляется мудрость, как когнитивное новообразование, основанное на кристаллизованном интеллекте. Как отмечалось выше, мудрость является не только изолированным новообразованием мышления, ведущим к компенсации мыслительного снижения. Появление мудрости позволяет сглаживать трудности, возникающие  в позднем возрасте в сфере внимания и памяти. Мудрость, как способность отвлекаться от несущественных деталей и благодаря этому находить более стратегические эффекты, обозначает Терехин  А. Т [12]. В случаях патологии авторами не отмечается возможность компенсации, поскольку страдают все стороны мыслительной деятельности, ее динамический, операциональный и мотивационный компонент.

Отмечаются изменения речи. С возрастом уменьшается вариативность использования грамматических оборотов речи для описания важных жизненных событий. Беглость речи по сравнению с группой более молодых испытуемых не менялась, однако возникало большее количество ошибок построения предложений, а фразы приобретали более упрощенный вид. Отмечались трудности импрессивной устной речи, которые связаны с более медленным темпом обработки поступающей информации. В письменной речи различий не выявлено, что свидетельствует в пользу того, что механизмы понимания устной речи с возрастом не меняются. Претерпевает изменение только скорость обработки информации. То есть, нарушения речи в норме основаны преимущественно на трудностях динамического компонента. Однако пожилые люди компенсируют данные особенности речи, вводя наиболее привычные и продуманные обороты. Часто, речь, если и является несколько медленной, кажется со стороны более содержательной и конструктивной. Расстройства речи при патологическом старении выражаются, прежде всего, в отсутствии смыслового ее компонента. Часто, в начале заболевания, больные стремятся к активному говорению, мимика их живая, модуляции голоса сохранны. Однако их речь носит монологический характер, не направлена на собеседника, и не имеет цели передать какую- либо значимую информацию. Отмечается оскуднение словарного запаса при общей сохранности экспрессии и живости речи. Таким образом, первичными в нарушении речи в данных случаях являются операциональный и мотивационный компонент, не поддающиеся коррекции.

 Следует отметить исследования связи образования и предрасположенности к развитию деменции. О наличии  данной связи утверждают в своем исследовании Brayne K., Ince P.,  Keage K. etc.  Ее обусловленность объясняется ими в соответствии с двумя основными гипотезами.  Согласно первой -  наличие образования свидетельствует о высоком социально-экономическом положении, а значит о возможности бороться с различными неблагоприятными действиями среды. Согласно второй - более образованные люди могут функционально компенсировать нейропатологические нагрузки. Однако, вне зависимости от выбранной гипотезы полученные данные свидетельствуют о том, что образование ослабевает риск деменции, но вовсе не смягчает его [11]. В позднем возрасте описывается следующая цепочка изменений. Сначала видоизменяется биологическая подсистема. Меняется скорость передачи импульсов, а, следовательно, замедляются все психические процессы. Затем меняется качество когнитивных функций. Этот уровень авторы называют биосоциальным. И практически сохранным и константным остается социальный уровень личности. Изменениям малоподвержены интересы, ценности, убеждения и взгляды. Можно говорить, что такой логике подчинены изменения, происходящие в норме. Сначала меняется динамический компонент, затем операциональный, мотивационный изменяется незначительно. Благодаря этому возможна компенсация, основанная на сохранности мотивационно-личностного звена. При патологическом старении происходит дезорганизация всех компонентов деятельности, в том числе и мотивационного. Как показано Денисовой Т. П. для реализации компенсаторных возможностей в позднем возрасте необходимо осознание своего дефекта и желание нормального функционирования [3]. Только в этом случае происходит перестройка психической деятельности, нацеленная на достижение адаптивного результата. В случаях патологии нарушается критичность к своему дефекту, деятельность утрачивает общий интегративный смысл, пропадает возможность целеполагания и достижения адекватного результата.

 Таким образом, в рамках исследования позднего возраста авторами не отмечается возможности компенсации при патологическом старении. В данной главе представлены некоторые особенности новообразований позднего возраста и возможностей компенсации и адаптации возникающих когнитивных трудностей. Однако выявление и обозначение общих закономерностей адаптационного функционирования психики в  позднем возрасте является  задачей данного исследования.

 

Заключение

 

Теоретический обзор сведений по данному вопросу обнаруживает наличие большого количества противоречий, что свидетельствуют о малой изученности и дискуссионном аспекте вопроса. Геронтология и гериатрия занимаются смежными вопросами и имеют единый объект исследования, однако, зачастую оставляют ряд вопросов открытыми, оставляя их на рассмотрение других междисциплинарных исследований. К таковым относится и вопрос компенсаторного потенциала в позднем возрасте. Несмотря на противоречивость данных, существуют сведения, описывающие возможность компенсации как в норме, так и при патологическом функционировании психики. Подобные замечания делают возможным дальнейшие практические и эмпирические исследования данного вопроса.

 

Литература

 

  1. Анцыферова Л. И. Развитие личности и проблемы геронтопсихологии. Издательство «Институт психологии РАН», М.: 2004. 
  2. Блейхер В. М. Клиника приобретенного слабоумия. Киев, 1988. 
  3. Денисова Т. К. Этюды гериатрии (врачу и пациенту). Саратов, 2010. 
  4. Дубовик Ю. Б. Исследование психологического благополучия в пожилом и старческом возрасте. Журнал «Психологические исследования»№ 1(15), 2011. 
  5. Елютина М. Э. Дихотомия геронтологической ситуации в современной России: эксклюзия-инклюзия. Саратов, 2006. 
  6. Корсакова Н. К., Балашова Е. Ю., Рощина И. Ф. Экспресс- методика оценки когнитивных функций при старении. Журнал «Психологические исследования» № 3(5), 2009. 
  7. Краснова О. В., Лидерс А. Г. Психология старости и старения. Хрестоматия. М.: 2003. 
  8. Кузнецова Т. А. Медико- психологические факторы приспособительного поведения у лиц пожилого возраста с начальными проявлениями синдрома деменции. Дис…. к.п.наук. СПб, 2002. 
  9. Молчанова Л. Н. Социально- психологическая детерминация особенностей мотивационно-эмоциональной сферы пожилых людей. Дис…. к.п.наук. Ярославль, 2005. 
  10. Сиденкова А. П. Психосоциальная модель поздних деменций. Дис… д. м. наук. Томск, 2010. 
  11. Сурнина О. Е. Геронтология (медико-биологический и психологический аспекты). Екатеринбург, 2009. 
  12. Терехин А. Т.с соавторами Онтогенетическая эволюция и инволюция когнитивной деятельности: нейросетевой подход. Сборник. Теория развития: Дифференционно-интеграционная парадигма / Сост. Н.И. Чуприкова. М.: 2009.  
  13. Чернякова С. С. Адаптационные возможности лиц старшей возрастной группы. Дис…. к.п.наук. СПб.: 2003.  
  14. Ackerman S. J.  The Brain in Adult and Normal Aging- The Dana Guide. 2007. 
  15. Brayne K., Ince P., Keage K. etc. «Education, the brain and dementia: neuroprotection or compensation» Oxford Journals. 2010. 
  16. Byrne G., Neville Ch. Community Mental Health for Older People. 2009. 
  17. Flashman L. A., Oxman T., Wishart E., Saykin A. Normal aging and Dementia. 2011.