СИСТЕМНАЯ ПСИХОЛОГИЯ
И СОЦИОЛОГИЯ

 ОТРАЖЕНИЕ ЭМОЦИОНАЛЬНОЙ ЗНАЧИМОСТИ

МАСКИРОВАННЫХ СЕМАНТИЧЕСКИХ СТИМУЛОВ В МИКРОМОТОРИКЕ РУКИ

Яньшин П.В. , Косова А.Н.,

МГПУ, Самара

Клю­че­вые сло­ва: под­по­ро­го­вое вос­при­ятие, се­ман­ти­че­ский прай­минг, микромо­тор­ная ре­ак­ция, об­рат­ная ди­на­ми­че­ская мас­ки­ров­ка, личностно-смысловая значимость.   

REFLECTION OF THE EMOTIONAL SIGNIFICANCE OF

MASKED SEMANTIC STIMULI IN THE MICROMOTOR MANUAL REACTION

Yanjshin P.V., Kosova A.N.,

MCPU, Samara

The article presents the results of the experiment (used a masked priming paradigm), the purpose of which was to investigate the involuntary manual micro reaction, on the hand producing stereotyped voluntary movements, as a response to subliminal presentation of emotionally meaningful words. The hypothesis predicts that “deviations” in a motor reactivity are determined by the effect of subliminal presentation (40ms) of individually significant  semantic information (words). Four groups of subjects, 86 pregnant women (with a threatened miscarriage and without), 34 non-pregnant women and 34 men. Stimuli differed in emotional valence and provocativeness in accordance with the life situation of subjects. The reaction of the hand was detected by a computer mouse. “Mikromotor effect” – a significant difference in movements in response to different subliminal words, which coincided with the emotional significance of the  words, was found.

Key words: subliminal perception, semantic priming, micromotor reaction, masked priming paradigm, personal-semantic significance.

Введение

     Про­бле­ма воз­дей­ст­вия на по­ве­де­ние не­осоз­на­вае­мой се­ман­ти­че­ской ин­фор­ма­ции, как наи­бо­лее спор­ная, по­ро­ди­ла мас­су экс­пе­ри­мен­таль­ных ис­сле­до­ва­ний и дис­кус­сий. В ис­то­рии ког­ни­тив­ной пси­хо­ло­гии факт та­ко­го воз­дей­ст­вия, по­пе­ре­мен­но, то при­ни­мал­ся, то от­вер­гал­ся [13,14,15,16,18].

     В рам­ках ней­ро­ког­ни­тив­ной па­ра­диг­мы тра­ди­ци­он­но ис­поль­зу­ет­ся ме­тод за­мас­ки­ро­ван­но­го прай­мин­га, ко­гда под­по­ро­го­вый  се­ман­ти­че­ский сти­мул (как пра­ви­ло, в пре­де­лах от 42 до 47 мс) по­том «за­шум­ля­ет­ся» сти­му­лом-«мас­кой», имею­щим бо­лее дли­тель­ное вре­мя по­да­чи. Со­вре­мен­ный ме­та-ана­лиз про­ве­ден­ных экс­пе­ри­мен­таль­ных ис­сле­до­ва­ний по этой те­ме с 1983г. по 2006г. да­ет ос­но­ва­ния пред­по­ла­гать, что не­осоз­на­вае­мые сло­ва об­ра­ба­ты­ва­ют­ся на се­ман­ти­че­ском уров­не [21], од­на­ко, за­час­тую, эти экс­пе­ри­мен­ты ба­зи­ру­ют­ся на ре­сур­со­зат­рат­ных и до­ро­го­стоя­щих ме­то­дах исследования моз­га. В ос­нов­ном, это ме­тод ре­ги­ст­ра­ции вы­зван­ных по­тен­циа­лов моз­га (ERPs), функ­цио­наль­ная маг­нит­но-ре­зо­нанс­ная то­мо­гра­фия го­лов­но­го моз­га (fMRI), а в по­след­нее вре­мя – их со­че­та­ние с ре­ги­ст­ра­ци­ей дви­же­ния глаз ис­пы­туе­мо­го [3], ко­то­рые по­зво­ля­ют от­сле­дить ней­рон­ную ак­ти­ва­цию в «се­ман­ти­че­ских» зо­нах моз­га. Э.А. Кос­тан­дов, один из ве­ду­щих оте­че­ст­вен­ных пси­хо­фи­зио­ло­гов, так опи­сал этот нерв­ный ме­ха­низм: «…сло­вес­ные раз­дра­жи­те­ли, сиг­на­ли­зи­рую­щие о кон­фликт­ной си­туа­ции, при их весь­ма крат­ко­вре­мен­ном дей­ст­вии или при мас­ки­ров­ке дру­ги­ми раз­дра­же­ния­ми, спо­соб­ны вы­звать воз­бу­ж­де­ние вре­мен­ных свя­зей ме­ж­ду вос­при­ни­маю­щи­ми ре­че­вы­ми зо­на­ми и струк­ту­ра­ми лим­би­че­ской сис­те­мы, не ак­ти­ви­руя свя­зи с мо­тор­ной ре­че­вой об­ла­стью… воз­ни­каю­щие при этом из­ме­не­ния на­строе­ния, а так­же раз­лич­ные ве­ге­та­тив­ные… ре­ак­ции – эф­фект не­осоз­на­вае­мо­го эмо­цио­наль­но­го сло­ва» [4, с.48-49]. Есть дан­ные о чув­ст­ви­тель­но­сти ле­вой за­ты­лоч­но-ви­соч­ной об­лас­ти к мас­ки­ро­ван­ным сло­вам, не­за­ви­си­мо от фор­мы их предъ­яв­ле­ния [17, с.865], од­на­ко «для про­ве­де­ния по­доб­ных ис­сле­до­ва­ний нуж­но уча­стие меж­дис­ци­п­ли­нар­но­го кол­лек­ти­ва в со­ста­ве фи­зи­ков, пси­хо­ло­­гов, ней­ро­фи­зио­ло­гов и ме­ди­ков, вла­дею­щих на­вы­ка­ми ра­бо­ты с до­ро­­г­осто­ящей фи­зи­че­ской ап­па­ра­ту­рой, спо­соб­ных ин­тер­пре­ти­ро­вать по­­л­уча­емые дан­ные и объ­яс­нять их друг дру­гу» [3, с.150].

     С уче­том ска­зан­но­го, про­бле­ма смы­сло­во­го рас­по­зна­ва­ния слов на пред­вни­ма­тель­ном уров­не яв­ля­ет­ся ак­ту­аль­ной в ми­ро­вой ког­ни­тив­ной нау­ке, а ме­то­ды ее изу­че­ния мо­гут быть рас­ши­ре­ны. Та­кой аль­тер­на­тив­ный ме­тод ис­сле­до­ва­ния этой про­бле­мы, соз­дан­ный по ана­ло­гии с мо­де­лью со­пря­жен­ных вер­баль­но-мо­тор­ных ре­ак­ций А.Р. Лу­рия [6] и методом «психозондирования» И.В. Смирнова [8], был раз­ра­бо­тан д-ром психол. наук П.В. Янь­ши­ным [12]. Ме­то­д ос­но­ва­н на ре­ги­ст­ра­ции мик­ро­мо­тор­ной ре­ак­ции ру­ки, обусловленной психическими процессами, возникающими в ответ на под­по­ро­го­вую сти­му­ля­ци­ю эмо­цио­наль­но-зна­чи­мы­ми сло­ва­ми в про­цес­се вы­пол­не­ния ав­то­ма­ти­зи­ро­ван­но­го дви­же­ния. Мы обозначаем такую реакцию термином «микрокинетический феномен (МКФ)», чтобы выделить ее из широкого поля психомоторных феноменов как мотивированный непроизвольный компонент произвольных движений.

     Возможность проведения исследования в полевых условиях с использованием ноутбука значительно раздвигает рамки лабораторного эксперимента, позволяя формировать экспериментальные группы с естественной, а не искусственно сформированной мотивацией. В дан­ной ста­тье пред­став­ле­ны ре­зуль­та­ты экс­пе­ри­мен­та, ос­но­ван­но­го на этом ме­то­де. Приступая к исследованию, мы сформулировали две теоретические гипотезы.

     Пер­вая ги­по­те­за: под­по­ро­го­вая семантическая сти­му­ля­ция вы­зы­ва­ет не­про­из­воль­ные мик­ромо­тор­ные из­ме­не­ни­я про­из­воль­но­го дви­же­ния руки испытуемых.

    Вто­рая ги­по­те­за: мик­ромо­тор­ные из­ме­не­ния свя­за­ны с лич­но­ст­но-зна­чи­мым смы­сло­вым со­дер­жа­ни­ем под­по­ро­го­вых слов-сти­му­лов.

    Вторая гипотеза предполагает, что помимо семантического анализа маскированных слов происходит и так называемое «самоотнесение», что, согласно когнитивной традиции [9], знаменует следующий уровень анализа семантического стимула. Уровень семантического анализа, как это понимается в когнитивной психологии, не предполагает эмоциональную оценку слова, а лишь распознание его как такового, или, проще говоря – прочтение. Самоотнесение – это помещение слова в субъективный контекст воспринимающего, в поле субъективных смыслов. «Самоотнесение» близко по содержанию к принятому в отечественной традиции понятию «личностный смысл» [5], либо «субъективная семантика» [1]. Еще один близкий по психологическому смыслу термин, – «коннотативное значение», – был использован Ч. Осгудом, чтобы обозначить состояния, которые следуют за восприятием слова-раздражителя и необходимо предшествуют осмысленным операциям с символами [19,20]. Коннотативные значения проявляются в форме аффективно-чувственных тонов, закономерно входящих в состав перцептивного образа либо представления. Согласно мнению В.Ф. Петренко [7], наиболее близким аналогом коннотативного значения в отечественной психологии является нерасчлененный личностный смысл и аффективная окраска образа. Именно с присутствием эмоциональной составляющей восприятия подпорогового семантического стимула мы связываем возможность обнаружения самого факта восприятия посредством регистрации МКФ. Это обосновывает нашу первую гипотезу.

     Предполагается, что МКФ не возникнет без участия «безотчетных эмоций», возникших, в свою очередь, как результат личностно-смысловой оценки стимула, поэтому в качестве индикаторов МКФ использованы признаки дезорганизации движения (см. ниже по тексту). С этой целью в экс­пе­ри­мен­те ис­поль­зо­вал­ся, во-пер­вых, кон­текст оп­ре­де­лен­но­го фи­зио­ло­ги­че­ско­го со­стоя­ния (бе­ре­мен­но­сти), уси­ли­ваю­ще­го аф­фек­тив­ное дей­ст­вие слов, а во-вто­рых, - сти­му­лы, личностная значимость которых должна изменяться в зависимости от жизненной ситуации испытуемых.

     Исследование проводилось по квази-экспериментальной модели, где в качестве первой независимой переменной выступала жизненная ситуация испытуемых, задававшая разную степень субъективной значимости стимулов. Второй независимой переменной служила эмоциональная валентность стимула, или (что не равнозначно валентности) степень его «эмоциональной провокационности». Зависимой переменной являлась степень выраженности микрокинетической реакции (МКФ) на подпороговую стимуляцию.

     С этой це­лью мы ото­бра­ли две груп­пы бе­ре­мен­ных жен­щин (с уг­ро­зой выкидыша и без него), группу небеременных женщин и груп­пу муж­чи­н.

Подпороговыми стимулами служили 10 слов:

1) не­га­тив­ные для всех групп, или «об­щие» не­га­тив­ные («Уг­ро­за», «Бес­пло­дие»),

2) не­га­тив­ные для жен­ских групп («Аборт», «Вы­ки­дыш»),

3) по­зи­тив­ные («Ма­лыш», «Лю­бовь», «Здо­ро­вье»),

4) ус­лов­но по­зи­тив­ные («Я», «Цве­ты», «Шо­ко­лад»).

     Сти­мул «Я» вклю­чал в се­бя Ф.И.О. ис­пы­туе­мых. Предполагалось, что стимулы первых двух групп являются наиболее провокационными в плане отрицательных эмоций (по крайней мере, для испытуемых - женщин). Стимулы третьей группы в контексте беременности, предположительно, обладают высокой провокационностью, но уже в отношении  положительных эмоций. Условно позитивные стимулы, как предполагалось, не зависят от смены жизненного контекста, в то время как субъективная значимость негативных должна зависеть от контекста (усложнения жизненной ситуации).

     В связи со всем вышеизложенным, мы формулируем следующие эмпирические гипотезы:

1)    следует ожидать значимых различий между интенсивностью микрокинетических реакций в ответ на семантические и пустые, следующие за ними, стимулы;

2)    следует ожидать значимых различий между интенсивностью микрокинетических реакций на семантические стимулы разных стимульных категорий, причем провокационные стимулы должны вызывать микрокинетический эффект (МК-эффект) большей интенсивности.

Методика

Опи­са­ние вы­бо­рок. В пер­вую груп­пу во­шли 53 жен­щи­ны на вто­ром три­ме­ст­ре бе­ре­мен­но­сти (15-26 не­де­ля), в воз­рас­те от 19 до 35 лет, про­хо­див­шие до­ле­чи­ва­ние в са­на­то­рии по­сле ста­цио­нар­но­го ле­че­ния по по­во­ду уг­ро­зы пре­ры­ва­ния бе­ре­мен­но­сти (УПБ). Из них с уг­ро­зой ран­не­го вы­ки­ды­ша (до 16 не­дель) бы­ло 10 че­ло­век и 37 жен­щин с уг­ро­зой позд­не­го вы­ки­ды­ша (бо­лее 20 не­дель). Из них 35 бы­ло пер­во­бе­ре­мен­ных (66%) и 18 по­втор­но­бе­ре­мен­ных. Все со­стоя­ли в офи­ци­аль­ном или про­жи­ва­ли в гра­ж­дан­ском бра­ке, боль­шин­ст­во с выс­шим об­ра­зо­ва­ни­ем (41 че­ло­век), 12 че­ло­век со сред­ним и сред­не-­спе­ци­аль­ным.

Вто­рую груп­пу (груп­па «Нор­ма») со­ста­ви­ли 33 бе­ре­мен­ные жен­щи­ны на треть­ем три­ме­ст­ре бе­ре­мен­но­сти (23 че­ло­ве­ка на сро­ке 26-36 не­дель) и вто­ром три­ме­ст­ре (10 че­ло­век на сро­ке 18-25 не­дель), в воз­рас­те от 19 до 34 лет, на­блю­дав­шие­ся в жен­ской кон­суль­та­ции по по­во­ду нор­маль­но про­те­каю­щей бе­ре­мен­но­сти. 22 жен­щи­ны бы­ли пер­во­бе­ре­мен­ные (66%) и 11 по­втор­но­бе­ре­мен­ных. Все со­стоя­ли в офи­ци­аль­ном или про­жи­ва­ли в гра­ж­дан­ском бра­ке. Боль­шин­ст­во с выс­шим об­ра­зо­ва­ни­ем (24 че­ло­ве­ка), 9 че­ло­век со сред­ним и сред­не­-спе­ци­аль­ным.

     Третью группу составили 34 небеременные женщины в возрасте от 18 до 35 лет. Большинство с высшим образованием – 29 человек, 5 – со средним и средне-специальным. Все незамужние без детей.

Четвертую груп­пу со­ста­ви­ли муж­чи­ны: 35 че­ло­век в воз­рас­те от 18 до 35 лет. В ос­нов­ном, сту­ден­ты по­ли­тех­ни­че­ско­го уни­вер­си­те­та – 21 че­ло­век (воз­раст 21-27 лет); 8 вра­чей-ин­тер­нов ме­ди­цин­ско­го уни­вер­си­те­та (воз­раст от 23 до 35 лет); 5 сту­ден­тов пе­да­го­ги­че­ско­го уни­вер­си­те­та. Из них 6 че­ло­век со­стоя­ли в офи­ци­аль­ном или про­жи­ва­ли в гра­ж­дан­ском бра­ке.

Все ис­пы­туе­мые бы­ли пра­во­ру­ки­ми, с нор­маль­ным или скор­рек­ти­ро­ван­ным до нор­маль­но­го зре­ни­ем.

Про­це­ду­ра. Экс­пе­ри­мент про­во­дил­ся в спо­кой­ной об­ста­нов­ке, на­еди­не с экс­пе­ри­мен­та­то­ром. Он проводился по двойной слепой схеме, когда ни испытуемый, ни экспериментатор не знали, какой стимул предъявляется в данный момент. Со­глас­но ин­ст­рук­ции, у ис­пы­туе­мых изу­ча­лась функ­ция вни­ма­ния с по­мо­щью ком­пь­ю­тер­ной про­грам­мы. Да­ва­лась ус­та­нов­ка на со­сре­до­то­чен­ность, ско­рость и точ­ность ре­ак­ций в от­вет на бес­смыс­лен­ные ря­ды цифр или букв (дли­тель­ность 300 мс), ко­то­рые яв­ля­лись «мас­ка­ми» для под­по­ро­го­вых слов, по­да­вае­мых в те­че­ние 40 мс. По­сле «мас­ки» ис­пы­туе­мые долж­ны бы­ли дви­гать кур­со­ром внут­ри спе­ци­аль­ной «ми­ше­ни» в цен­тре эк­ра­на: при по­яв­ле­нии цифр –  из цен­тра вверх до края ми­ше­ни, вниз до ее края и вер­нуть­ся в центр; на по­яв­ле­ние букв – вниз до края ми­ше­ни, вверх до края и вер­нуть кур­сор в центр. Сти­му­ля­ция, ре­ги­ст­ра­ция дви­же­ния, со­став­лявшая око­ло 4,5 с., и дальнейший анализ осу­ще­ст­в­ля­лись при по­мо­щи ком­пь­ю­тер­ной ме­то­ди­ки, раз­ра­бо­тан­ной д-ром психол. наук П.В. Янь­ши­ным. Для экс­пе­ри­мен­та ис­поль­зо­вал­ся но­ут­бук ASUS F80S с ОС Windows Vista, с од­ним ма­ни­пу­ля­то­ром «мышь» и ков­ри­ком под не­го. Час­то­та об­нов­ле­ния эк­ра­на – 60 Гц. Про­дол­жи­тель­ность ра­бо­ты 15 ми­нут. За это вре­мя ис­пы­туе­мый по­лу­чал по 5 под­по­ро­го­вых предъ­яв­ле­ний ка­ж­до­го из 10 сти­му­лов (50 предъ­яв­ле­ний), организованных в псевдослучайном порядке. Мас­ки­ро­ван­ные сло­ва че­ре­до­ва­лись с «пус­ты­ми» сти­му­ла­ми – строч­ка­ми цифр, экс­по­ни­ро­вав­ши­ми­ся в те­че­ние 40 мс («Пус­то 1, 2, … 10» – 50 предъ­яв­ле­ний). Вве­де­ние «пус­тых» ка­те­го­рий сде­ла­но для то­го, что­бы эф­фект пре­ды­ду­ще­го сти­му­ла не на­кла­ды­вал­ся на сле­дую­щий. Ста­ти­сти­че­ский ана­лиз по­лу­чен­ных ре­зуль­та­тов про­во­дил­ся с по­мо­щью про­грам­мы STATISTICA 6.0.

    В груп­пе бе­ре­мен­ных с УПБ бы­ло со­б­ра­но 2650 за­ме­ров мик­ро­мо­тор­ных ре­ак­ций ру­ки в от­вет на сло­ва, на­зван­ные на­ми се­ман­ти­че­ски­ми ка­те­го­рия­ми, и 2650 за­ме­ров – по «пус­тым» ка­те­го­ри­ям. В груп­пе «Нор­ма беременные» – 1650 за­ме­ров по се­ман­ти­че­ским и 1650 по «пус­тым» ка­те­го­ри­ям; в муж­ской груп­пе – 1700 за­ме­ров по се­ман­ти­че­ским и 1700 по «пус­тым» ка­те­го­ри­ям; столько же – по выборке небеременных женщин. Таким образом, усреднение результатов по каждой из 20 (10 семантическим и 10 пустым) категориям соответствует 3120 подпороговым предъявлениям. Согласно интервью, ни один из ис­пы­туе­мых не рас­по­знал факт предъявления сло­в на ско­ро­сти 40 мс.

     Об­ра­бот­ка мик­ро­мо­то­ри­ки ру­ки про­во­ди­лась в три эта­па.

1. Оп­ре­де­ля­лись «ана­ли­ти­че­ские па­ра­мет­ры пер­во­го по­ряд­ка»: ла­тент­ное вре­мя на­ча­ла дви­же­ния, верх­ний пик дви­же­ния, ниж­ний пик, ам­пли­ту­да, дли­на тра­ек­то­рии дви­же­ния, ско­рость, ко­ли­че­ст­во ко­ле­ба­ний дви­же­ния по вер­ти­каль­ной и го­ри­зон­таль­ной осям, ве­ли­чи­на сдви­га впра­во от вер­ти­каль­ной оси, ве­ли­чи­на сдви­га вле­во от вер­ти­каль­ной оси (10 па­ра­мет­ров). 
2. Да­лее ис­поль­зо­ва­лась ин­те­граль­ная ха­рак­те­ри­сти­ка дви­же­ний для оп­ре­де­ле­ния сте­пе­ни сход­ст­ва или раз­ли­чия ка­те­го­рий – Т-статистика, или нормализованное отклонение. Т-сум­мар­ное (Ts) – сум­мы нор­ма­ли­зо­ван­ных от­кло­не­ний в сто­ро­ну уве­ли­че­ния фи­зи­че­ских па­ра­мет­ров дви­же­ния. Ts =  при х > М, где: М – сред­няя, вы­чис­лен­ная по ка­ж­дой ха­рак­те­ри­сти­ке дви­же­ния пер­во­го по­ряд­ка, не­за­ви­си­мо от де­ле­ния на ка­те­го­рии стимулов, σ– стан­дарт­ное от­кло­не­ние по этой ха­рак­те­ри­сти­ке дви­же­ния. М и σ оди­на­ко­вы для всех ка­те­го­рий внут­ри дан­ной ха­рак­те­ри­сти­ки дви­же­ния, па­ра­метр x – ха­рак­те­ри­сти­ка дви­же­ния, фик­си­руе­мая для кон­крет­ной ка­те­го­рии.  Ts усреднялась для каждой семантической категории (содержащей по пять одинаковых стимульных слов), выступая в качестве ме­ры флук­туа­ции дви­же­ния по каждой из семантических категорий.
3. На последнем этапе обработки Ts нормализовалась с параметрами М = 0, σ = 1.[1]

 Ре­зуль­та­ты

     В данной публикации мы сосредоточимся, главным образом, на результатах исследования влияния второй независимой переменной (различной эмоциональной валентности и провокационности стимулов) на микромоторику. Для этого все четыре группы анализировались как единый массив из 154 человек.

     Предварительно был проведен анализ массива испытуемых на гомогенность относительно исследуемых параметров  с помощью однонаправленного дисперсионного анализа ANOVA. По всем 20 переменным, в которые входили 10 семантических категорий и 10 следующих за ними пустых «посткритических» стимулов) не было получено значимых различий дисперсий. Не было получено различий и при раздельном анализе группы семантических и группы пустых стимулов. Этого достаточно, чтобы считать весь массив в 154 испытуемых однородной выборкой, а первую и вторую независимые переменные - независимыми друг от друга факторами.

Рис. 1

Усредненные Т-баллы для семантических и пустых стимулов

Пояснение к рис.1: линии из мелких точек показывают линейную аппроксимацию.

     Как видно из рисунка1, диаграммы микромоторных реакций и на семантические, и на пустые стимулы имеют отрицательный наклон от зоны провокационных отрицательных (критических) стимулов к зоне положительных и контекстуально-нейтральных стимулов. Исходя из этого, с помощью метода линейной корреляции Пирсона и ранговой корреляции Спирмена была проверена гипотеза о взаимной корреляции обеих тенденций. Метод Спирмена дал значимую корреляцию, R = 0.673, p < 0.033. Кроме этого, микрокинетический эффект (МК-эффект) на большинство (9 из 10) семантических стимулов находится выше МК-эффекта на пустые стимулы. Эти различия были проверены с помощью параметрического критерия t-Стьюдента и непараметрического критерия Т-Вилкоксона. Оба критерия подтвердили большую выраженности МК-эффекта в ответ на семантические стимулы на уровне значимости не менее p < 0.007. Различия очевидны и при сравнении среднего МК-эффекта для семантических и пустых стимулов в рамках доверительного интервала, что представлено на рисунке 2.

Рис. 2

Средние значение и доверительный интервал микрокинетического эффекта (МК-эффекта) в ответ на семантические и пустые стимулы (n = 154)

     Вместе с тем, на рисунке1 присутствует еще одна тенденция – к сближению между верхней и нижней диаграммами от «Я» к «Шоколад». Это значит, что и различия между реакциями на пустые и семантические стимулы не одинаковы для стимулов разных категорий. Эти различия максимальны для «Я», «Аборт», «Выкидыш», «Угроза», и минимальны для «Лю­бовь» и «Здо­ро­вье». Причем МК-эффект на семантические стимулы двух последних категорий, в отличие от остальных, лежит в отрицательной зоне, что характерно для реакций на пустые стимулы. Попарные различия между микрокинетическими реакциями на семантические и пустые стимулы были проверены на значимость с помощью критерия t-Стьюдента для связных выборок. Результаты представлены в таблице 1.

Таблица 1 Анализ статистических различий в парах между МК-эффектом на семантическую и следующую за ней пустую категорию

Как видно из таблицы 1, для стимулов «Я», «Аборт», «Выкидыш», «Угроза», «Бесплодие», «Малыш» и «Цветы» существуют различия в МК-эффекте на семантические и пустые стимулы.

    Из рисунка 1 видно, что критические (1-я и 2-я категории) стимулы «Аборт», «Выкидыш», «Угроза» и «Бесплодие» вызывают более выраженный МК-эффект, чем стимулы 3-й категории: «Ма­лыш», «Лю­бовь», «Здо­ро­вье». Однако наиболее провокационным стимулом оказались ФИО испытуемого. Эти различия были проверены на статистическую значимость с помощью критерия t-Стьюдента для зависимых выборок для n = 154. Результаты (только для значимых различий) представлены в таблице 2.

Таблица 2 Результаты сравнения выраженности МК-эффекта в ответ на критические и некритические стимулы

     Согласно таблице 2, МК-эффект на стимулы категории «Я» значимо отличается от всех положительных и нейтральных стимулов, причем от «Здоровье» и «Любовь» - на очень высоком уровне значимости. Критические, провоцирующие отрицательную эмоциональную реакцию, стимулы «Аборт» и «Выкидыш» значимо отличаются по МК-эффекту от стимулов, предположительно провоцирующих положительную эмоциональную реакцию: «Здоровье» и «Любовь». Подпороговые стимулы, отнесенные нами изначально к нейтральным относительно жизненного контекста, «Цветы» и «Шоколад», - не выявили значимых различий ни с какими стимулами. Впрочем, такие негативные провокационные стимулы, как «Угроза» и «Бесплодие» также не дали значимых различий.

     Существенных статистически значимых различий между МК-эффектом на пустые стимулы, следующие за семантическими, выявлено не было.

Об­су­ж­де­ние ре­зуль­та­тов

     Все изложенные выше факты не оставляют сомнений в существовании микрокинетического феномена (МКФ), проявляющегося в форме непроизвольных микромодуляций произвольных движений руки испытуемого в ответ на маскированную подпороговую семантическую стимуляцию.

     В целом, изложенные эмпирические результаты полностью доказали обе сформулированные выше эмпирические гипотезы. Не вызывает сомнение различие интенсивности МК-эффекта в ответ на семантическую и «пустую» стимуляцию. Это справедливо как для всей совокупности реакций на подпороговую стимуляцию, так и для большинства попарных сравнений между реакциями на семантические и следующие за ними пустые стимулы. Это соотносится с первой эмпирической гипотезой исследования.

     Вторая эмпирическая гипотеза доказана существенными различиями МК-эффекта внутри тезауруса семантических стимулов. Наиболее интенсивные и отличные от других стимулов реакции провоцировались тремя стимулами: «Я», «Аборт» и «Выкидыш». Их подпороговое воздействие максимально отличалось от воздействия двух предположительно позитивных стимулов «Здоровье» и «Любовь». Несколько неожиданным стало то, что стимул «Я», формировавшийся из фамилии, имени и отчества испытуемого, оказался наиболее провокационным в отношении МК-эффекта, интенсивность которого отличалась от реакций еще на три стимула: «Малыш», «Цветы» и «Шоколад». Саму аффективную значимость стимула «Я» можно было ожидать заранее, основываясь на имеющихся литературных источниках [8], но неожиданно то, что эта значимость проявилась столь рельефно.

   Следует, однако, обратить внимание на то, что между реакциями на семантические и пустые стимулы существует не только различие, но и явное сходство. Оно проявилось негативном наклоне графиков рисунка 1, в значимом коэффициенте корреляции между обеими тенденциями наклона, и в отсутствии значимых различий у самых слабо выраженных МК-эффекта стимулов. Все три факта свидетельствуют о важном обстоятельстве: МК-эффект на пустые стимулы является «эхом» МК-эффекта в ответ на предыдущий семантический стимул.

     Несмотря на уникальность условий, в которых нам удалось наблюдать этот феномен, мы не считаем себя его первооткрывателями. Научная литература содержит отчеты о сходных фактах. А.Р. Лурия неоднократно наблюдал выражение аффекта в моторных реакциях на «посткритические» стимулы [6]. В нескольких экспериментах на преступниках А.Р. Лурия зарегистрировал даже еще большее увеличение моторных нарушений в ответ на посткритические раздражители, чем на критические. Не будет большой натяжкой провести аналогию между «эхо»-реакцией на «пустые» стимулы и наблюдавшемся еще К.Г. Юнгом [11] влиянии аффективного комплекса на увеличение латентного периода ассоциаций, «затухающего» постепенно в ряде следующих за ней. Наблюдавшаяся в нашем исследовании реакция на «пустые» стимулы является отсроченной реакцией на стимулы семантические. Поскольку один «проход» стимуляции, включающий маскировку и последующую регистрацию движения составлял около 4.5 сек, длительность такой отсроченной «эхо»-реакции составляет около 9 секунд. Этой отсрочкой, видимо, объясняется меньшая интенсивность МК-эффекта и большая пологость графика для пустых стимулов. Сто­ит от­ме­тить еще раз: сходство мик­ро­мо­тор­ной ре­ак­ции на се­ман­ти­че­ские и пус­тые ка­те­го­рии тре­бу­ет до­пол­ни­тель­но­го изу­че­ния. Однако этот факт нельзя недооценивать. Су­дя по об­на­ру­жен­ной корреляции дез­ор­га­ни­за­ции ав­то­ма­ти­зи­ро­ван­но­го дви­же­ния в от­вет на пус­тые сти­му­лы с интенсивностью таковой в ответ на стимулы семантические, мож­но го­во­рить о ее свя­зи с по­да­чей под­по­ро­го­вой ин­фор­ма­ции, что также под­твер­жда­ет наши гипотезы. Это усиление интенсивности МКФ в предсказанную гипотезой сторону не только на семантические, но и на пустые стимулы (ряды случайно подобранных цифр) подтверждает, что МКФ возникал не просто в ответ на подпороговое восприятие стимула (его простое прочтение), а отражал некие следующие за неосознанным восприятием психические процессы, предположительно – эмоционального характера.

     Вероятно, использование в данном случае термина «эмоция» дискуссионно. С одной стороны, согласно весьма представительной психологической традиции (И.Ф. Гербарт, Л.М. Веккер) к эмоциональным феноменам следует относить явно осознаваемые психологические события [2,10]. Физиологические изменения здесь рассматриваются именно как органические, а не психологические компоненты некоего целостного процесса или состояния. Согласно известной концепции А.Н. Леонтьева [5] эмоция выполняет функцию репрезентации личностного смысла в сознании субъекта. Из этого следует, что «неосознаваемые эмоции» - это оксюморон. Согласно другой, не менее представительной традиции (У. Джеймс, Ч. Дарвин, П. Жане, П. Фресс и мн.др), эмоция – это реакция всей личности, включая и организм. В своем крайнем, физиологическом, варианте эта точка зрения выражена в активационных теориях (У. Кэннон, Ф. Бард, Дж. Моруцци, Г. Мэгун, Д. Хебб), рассматривающих эмоцию лишь как одно из крайних (наивысших) значений континуума активации организма для выполнения действия [10]. Согласно этому взгляду, эмоция возникает сначала как физиологическая функциональная преднастройка к действию либо реакции, и, лишь достигнув некоего «энергетического уровня», становится доступна осознанию. Такая схема позволяет рассматривать непроизвольные модификации произвольного движения (МКФ) как проявление этого неосознаваемого континуума, преднастройки к некому действию, предполагая, что при более высоком уровне активации мы бы имели дело с соответствующей ему эмоцией.

     Мы отдаем себе отчет в том, что в настоящее время, в том виде, как он представлен через характеристику Ts (нормализованное отклонение), МК-эффект не равнозначен эмоции,хотя бы потому, что лишен качественной составляющей эмоции, – ее валентности. Но мы надеемся, что не оправдавшиеся физиологическими методами надежды на диагностику качественной стороны эмоционального процесса могут оправдаться при внимательном анализе микромоторики. Мы считаем, что в полученных нами результатах нашла отражение интенсивностная составляющая скрытого от сознания испытуемого эмоционального состояния.

     Таким образом, зависимая переменная (выраженность микромоторной реакции) изменялась в предсказанном гипотезой направлении – в сторону усиления эмоциональной значимости (провокационности) подпороговых стимулов. Это значит, что в МКФ отражается личностно-смысловой компонент воспринятых испытуемыми подпороговых вербальных стимулов. Та­ким об­ра­зом, на­шли под­твер­жде­ние и обе теоретические гипотезы нашего исследования.

     С другой стороны, ряд закономерностей не может быть объяснены на настоящем этапе нашей исследовательской программы. К таковым относятся: 1) слабая выраженность МК-эффекта в ответ на такие существенные (как в- так и вне контекста ситуации испытуемых) стимулы, как «Бесплодие», «Малыш», «Любовь» и «Здоровье», и 2) относительно интенсивное проявление МК-эффекта в ответ на вне-контекстуальные стимулы «Цветы» и «Шоколад». Эти результаты высветили важную проблему, ждущую своего решения. На настоящем этапе развития нашей исследовательской программы, мы не в состоянии дифференцировать на основе движения положительные и отрицательные эмоциональные реакции. В настоящее время нам доступна только регистрации ее интенсивности через степень дезорганизации моторики.

Выводы

1. Проведенное исследование подтвердило существование микрокинетического феномена как не­про­из­воль­ной микромоторной дез­ор­га­ни­за­ции произвольных движений ру­ки в от­вет на подпороговые семантические стимулы.

2. Существует экспериментально подтвержденная связь между эмоционально-смысловой значимостью подпорогового вербального стимула и степенью выраженности микрокинетического эффекта. Это подтверждает теоретическую гипотезу о связи мик­ромо­тор­ных из­ме­не­ний с лич­но­ст­но-зна­чи­мым смы­сло­вым со­дер­жа­ни­ем под­по­ро­го­вых слов-сти­му­лов.

Заключение

     Проведенное нами исследование построено по квази-экспериментальной схеме, что существенно отличает его от подавляющего большинства исследований, посвященных аналогичной проблеме: изучению влияния подпороговой стимуляции (прайминг-эффекта) на поведение испытуемых. Разработанный нами метод изучения влияния подпороговых воздействий путем регистрации непроизвольных микромодуляций, накладывающихся на произвольные стереотипные движения, доказал свою конструктную валидность. Как и в других исследованиях прайминг-эффекта, предполагающих отсутствие актуального осознавания испытуемым факта подпорогового воздействия на органы чувств, «восприятие» в данном случае является теоретическим конструктом, логически объясняющем связь между фактом подпороговой стимуляции и наблюдаемыми фактами поведения. Полученные нами результаты позволяют с уверенностью говорить о том, что 40-миллисекундной экспозиции вполне достаточно для того, чтобы, минуя «зону осознания» слово могло быть не только прочитано испытуемым, но и вызвало закономерную эмоциональную реакцию в соответствии со своей личностно-смысловой значимостью. «Эмоция» в данном случае является таким же теоретическим конструктом, как и «восприятие». По крайней мере, в настоящее время мы не можем найти иного логического объяснения наблюдавшимся фактам.

     В данной публикации мы ни как не затронули результаты, связанные с частными межгрупповыми различиями в проявлении МК-эффекта, в частности, в их связи с первой независимой переменной. Этому будет посвящена отдельная публикация.

Литература

1. Артемьева Е.Ю. Основы психологии субъективной семантики / под ред. И.Б. Ханиной. – М.: Наука; Смысл, 1999. – 349с.
2. Веккер Л.М. Психика и реальность: единая теория психических процессов. – М.: Смысл, «Per Se», 2000. – 688 с.
3. Величковский Б.М. Когнитивная наука: основы психологии познания. М.: Смысл: Издательский центр «Академия».- 2006. – Т. 1.-  448 с.
4. Костандов Э.А. Психофизиология сознания и бессознательного. -СПб.: Питер, 2004. – 167 с.
5. Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. - М.: Смысл, 2004. – 92с.
6. Лурия А.Р. Природа человеческих конфликтов: Объективное изучение дезорганизации поведения человека / под общей ред. В.И. Белопольского. М.: Когито-Центр, 2002. – 527 с.
7. Петренко В.Ф. Лекции по психосемантике. - Самара: СамГПУ, 1997. – 239 с.
8. Смирнов И.В., Безносюк Е.В., Журавлев А.Н. Психотехнологии: Компьютерный психосемантический анализ и психокоррекция на неосознаваемом уровне. – М.: Прогресс-Культура, 1995. – 416 с. 
9. Солсо Р.Л.  Когнитивная   психология. -М.: Тривола, 1996. – 328 с.
10. Фресс П., Пиаже Ж. (ред.). Экспериментальная психология. Вып. 5. – М.: Прогресс, 1975. – 284 с
11. Юнг К. Аналитическая психология / Пер. и ред. В.В. Зеленского. – СПб.: МЦНК и Т «Кентавр», Институт Личности ИЧП «Палантир», 1994. – 136 с.
12. Яньшин П.В. Валидизация методики психозондирования с помощью отслеживания модулирующего влияния подпороговых стимулов на движение руки испытуемого // Известия Самарского научного центра РАН. - Спец. выпуск «Актуальные проблемы гуманитарных исследований». - 2006. Т. 2. – С. 118-128.
13. Dixon, N.F.  Subliminal perception: the nature of a controversy. London, UK: McGraw-Hill, 1971.- 362 p.                                 
14. Eriksen, C.W.  Discrimination  and  learning  awareness: a methodological survey  and evaluation // Psychol. Rev. -1960.-№67.-Р.  279–300
15. Greenwald, A. G. New Look 3: Unconscious cognition reclaimed // American Psychologist, 1992. -№47.- Р. 766–779.
16. Holender, D. Semantic activation without conscious identification in dichotic listening, parafoveal vision, and visual masking: A survey and appraisal // Behavioral and Brain Sciences.-  1986. -№9.-Р. 1–23.
17. Kouider S., Dehaene S. Levels of Processing During Non-Conscious Perception: A Critical Review of Visual Masking // Philosophical Transactions of the Royal Society of London, B 362 (1481), - 2007.- Р. 857-875.
18.  Merikle, P.M., Daneman, M. Psychological investigations of unconscious perception // Journal of Consciousness Studies.-1998.-№5.- Р. 5-18.
19.  Osgood, Ch.E., Suci, G.J., Tannenbaum, P.H. The measurement of meaning. Urbana, 1957. 520 р.
20. Sicler, S.G., Osgood Ch.E. (Eds) Semantic Differential Technique. A sourcebook // Chicago. - 1969. - 689 р
21.  Van den Bussche E., Van den Noortgate W., Reynvoet B. Mechanisms of Masked Priming: A Meta-Analysis. University of Leuven // Psy­chological Bulletin.- 2009. - Vol. 135 (3).-Р. 452–477.